"Множество людей, начиная от иммигрантов и кончая такими полувыездными, как я, просто которые могли жить и тут и там... не ожидали какой-то внутренней жесткости этого мира. Мы хотели общаться всерьез, не понимая, что мы просто можем быть развлечением каким-то. Вот представляешь, мы можем просто быть новой игрушкой, собачкой чудной, веселой. Или злой.
...
Потому, что мы не были готовы к миру интертеймента. Я думаю, что это было у Тарковского, когда только он выехал, почему он так затосковал страшно там? Его пророчества тяжелые в России читались всеми, воспринимались всем миром, как, так сказать, великая правда. Как только он переехал в Италию, а потом дальше, то оказалось, что это просто какие-то завывания, так сказать."
(с) П. Лунгин